дьявольский лабиринт, а второе - что, петляя то вправо, то влево, кажется, заблудился.

   Еще через полчаса я окончательно убедился в обоих пунктах.

   Бесконечные повороты были идеально ровными. Создавалось ощущение, будто какой-то безумный архитектор при возведении стен с маниакальной дотошностью проверял каждый угол, дабы он точно равнялся девяноста градусам! Если бы не мои сапоги, думаю, я впал бы в панику, начав подобно душевнобольному с дикими воплями кидаться на эти гладкие, зеленоватого оттенка стены! Однако не стану скрывать - мне очень хотелось это сделать!

   Желание было таким естественным и нормальным, что я даже задался вопросом, отчего не замечал за собой такого раньше. Придя к заключению, что всю свою жизнь был мрачным хмырем и вообще скучным идиотом, я, ничуть не расстроившись такому выводу, с безумным хохотом кинулся в противоположном направлении.

   С каждой минутой мне становилось все хуже. Воздух сгустился до такого состояния, что его, казалось, можно было резать ножом на кусочки и есть. Вопя что-то несуразное, я метался по бесконечным коридорам, точно хаотично движущаяся комета. А потом стены и потолок стали медленно сдвигаться, но мое пошатнувшееся сознание отказывалось это замечать.

   Мне было очень хорошо! Голова шла кругом, словно я только что залпом выпил бочонок эля, а сердце колотилось от совершенно идиотской радости. Какие-то голоса - их я слышал в своей голове - нашептывали безумные идеи, которые мне жутко - прям до поросячьего визга! - нравились, и я тут же пытался воплотить их в жизнь. То принимаясь прыгать вперед и стараться при этом дотронуться одной рукой до потолка, то вдруг бросаясь задорно плясать, отбивая ногами на гулком полу причудливые ритмы - я был весел и беззаботен, как еще никогда в своей жизни!

   Когда, расставив руки, уже можно было практически дотронуться сразу до обеих стен, а голову пришлось втянуть в плечи, потому что она начала цеплять потолок, в вихре совершенно дурацких мыслей промелькнула легкая тревога. Но я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи! Идти на двух ногах было неудобно? Не беда!

   Я вскочил на четвереньки и, громко воя, потому что сейчас мне вдруг захотелось стать лунным волком, стрелой бросился вперед. Бежать так оказалось гораздо удобнее! Покрытые густой шерстью - в моем ночном зрении она тускло переливалась серебром - лапы стучали по холодному малахиту когтями и резво мелькали в стремительном беге.

   "Лапы?!" - промелькнула в сознании мысль.

   - Да, лапы! - ответил я сам себе и зашелся в радостном вое.

   "Почему?! Откуда у меня лапы?!"

   - Потому что я так захотел! Я захотел стать серебристым волком!

   Этот диалог явно тянул на тяжелый случай какой-то душевной болезни, но сейчас казался мне абсолютно нормальным.

   "Кто - Я?!"

   Нет ответа.

   "Я? Я?!"

   Снова тишина. Только воздух свистит в ушах.

   "Я... Я!"

   Мозг (мой?!) напрягся.

   "Никк...", - внезапно всплыло в сознании смутно знакомое слово.

   "Никк - какое интересное сочетание звуков!".

   Мозг (кажется, мой), напрягся еще сильнее, и бежать, отчего-то, стало не так весело, хотя я все еще несся куда-то вперед.

   "Никк... Никк..." - это слово как магнит притягивала мой (да, точно мой!) разум.

   "Это - имя! Да, точно!" - это открытие оказалось для меня совершенной неожиданностью.

   "Ну да, Никк..."

   "Это же мое имя!", - громом среди ясного неба пришло осознание.

   Я остановился как вкопанный.

   "Я превратился в волка, потому что так захотел!..."

   Теперь поток мыслей уже нельзя было остановить. Подобно снежному кому, который катится по некрутому склону, они начали медленно набирать скоростью.

   "Но это ведь не то, что я хотел с самого начала!" - досадливо подумалось мне.

   "Да, точно! Совсем не то!" - я даже зарычал от злости, то ли на самого себя, то ли еще на кого-то.

   Эта злость мне очень понравилась, и я ухватился за нее, как тонущий хватается за спасительный кусок дрейфующей на волнах древесины.

   "Я пришел сюда совсем за другим!"

   "Сюда? Куда - сюда?!"

   "Конечно же, в этот коридор! В этот храм! Испытание!" - я, будто проснувшись, заморгал глазами, и обнаружил, что лежу на малахитовом полу, глядя на потолок. Сейчас он был уже на расстоянии вытянутой руки.

   Я помотал головой, пытаясь сбросить остатки дурмана, все еще пытающегося цепляться липкими пальцами за мое сознание. Неосознанно я представил, что оно стало скользким. И цепляющиеся пальцы, которые я видел теперь в буквальном смысле, сорвались и улетели куда-то в черноту.

   Я, наконец, окончательно пришел в себя.

   - Что это было?! - по-моему, вслух произнес я.

   Но времени для выяснения у меня не было, по крайней мере, сейчас: потолок был уже на расстоянии пары дюймов от лица. Следовало срочно что-то предпринять, но вот что?!

   "Неужели я только что был волком?!" - мысли о произошедшем упорно лезли в голову, не давая мне думать ни о чем другом.

   "Да, я был волком! Это факт".

   "Но как?! Почему?!".

   Опускающийся потолок был уже рядом с носом, и я повернул голову набок, чтобы не видеть его. Однако лишь для того, чтобы увидеть приближающуюся ко мне малахитовую стену.

   "Потому что я так хотел!" - всплыл в сознании ответ на мой вопрос.

   "Я так хотел..." - медленно, словно удав добычу, мозг переваривал эти слова.

   "Хотел!".

   Я уже чувствовал, как со всех сторон тело